На стуле перед врачом сидел пьяный тридцатипятилетний молодой человек. Его звали Денис. Он был в жёстком запое. Его самочувствие и внешний вид были отвратительными. Торчащие волосы, неухоженная борода, «свежак». В общем, стандартный набор. Описывать его ощущения бесполезно — это необходимо узнать самому, а не из строк гонзоочерка. Единственное, что можно сказать — это было не просто похмелье, а п….ц с уходом в депрессию. Часть пути в больницу он проделал лёжа в скорой, часть на такси. Рядом был сопровождающий его отец.
День 1. Оформление
Место: кабинет санпропускника наркологической больницы.
— Кем работаете? – поинтересовался врач Алексей Алексеевич (табельный номер, сексуальные предпочтения известны только науке).
— Инженером по охране труда, — нагло пробасил сидящий напротив.
— Совпадение, — продолжил борец за здоровье нации, – мой сын тоже.
— И как ему ? – продолжил Денис, – нравится ?
Вопрос был вызван тем, что задавший его имел девятилетний опыт работы на данной вакансии. Работа это была не самая простая, периодически имеющая хаотичный характер: в понедельник в восемь утра тебе могут сообщить о том что повесился сотрудник, а в пятницу в двадцать три пятнадцать взорвался силос с двадцатью тысячами тонн жмыха. Оба варианта заканчивались расследованием.
— Нормально, но там, где он работает, платят мало, — продолжил Алексей Алексеевич.
— Давайте я помогу, — заявил пьяный, в котором заработало ощущение власти.
– Я неплохо общаюсь с Гортехнадзором. У них всегда есть информация о вакансиях.
— Если не сложно, — заинтересованно, но не особо веря сказал врач и поправил очки. – Ну, а что касается вас — отправляем на лечение в четвёртое отделение!
***
Место: 4-е отделение. События протекают как в тумане, не оставаясь толком в памяти.
Оформление карты.
Общение с заведующим, угостившим вновь прибывшего «салатом» из психолого-философски-христианского набора, штампованных фраз родом из манускриптов вышеуказанных направлений.
Прощание с отцом в виде лобызания, почти как у сицилийской мафии. Вот именно так было принято в этой семье.
Принятие медикаментов. На просьбу дать попить медсестра выдаёт пластмассовый стакан с прозрачной жидкостью. И тут — момент удивления — ротовая полость почувствовала не воду, а водку! Потом Денис узнает, что это.
Закрепление за палатой. Палатой № 1. Знакомство с частью местных временных поселенцев. Имена естественно не закрепляются в памяти, но Денис пребывает в приподнятом настроении, необычайно общителен. Во всяком случае, на тот момент. Пока не было введено успокоительное, спиртное хоть как-то ещё действовало, а утро ещё не наступило. Вопросы к одному из сопалатников — Диме, молодому безработному лет двадцати пяти:
1) Сколько он здесь?
2) Как самочувствие?
3) Распорядок.
Затем совместное признание в жёстком алкоголизме и его пагубности. Общение проходит с улыбкой, как будто встретилась пара знакомых хиппи и они обсуждают крутость травы и ЛСД, а также удобства свободной любви.
Уколы успокоительного и других препаратов, предназначение которых известно только адептам медицины.
В общем, обычный больничный быт за исключением того, что выход из отделения для больных был запрещён, на окнах были решётки, дверей в палатах и туалете не было. В туалете была входная, но со вставленным стеклом. Там же располагалась курилка, так что если человек хотел избавиться от зловонной биомассы, то усевшись на унитаз, он смотрел на курящих ароматные дымы напротив него, на находившихся там почти постоянно говорливых людей. Но вот этого Денис пока не знал, потому как приближался к владениям Морфея: начинал дремать.
День 2. Болтушка
Денис открыл глаза. Видеть с утра больничный потолок для него было привычно. Случаев хватало. К примеру, был случай, когда он пришёл в себя привязанным бинтами к кровати из-за агрессивной попытки отказаться от госпитализации. В тот момент будущий пациент 4-го отделения находился в невменяемом состоянии. Он громко матерясь пытался сорвать тампон, который впитывал кровь из носа, сломанного на панк-хардкор-сейшне.
Он лежал на кровати рядом с окном, инкрустированным железной решёткой и смотрел в небо. К нему пришло чувство страха высоты и того, что он сейчас скатится с кровати и выпадет в окно. Глаза начало резать синевой поделённого на секторы беспилотного пространства.
Затем инженер по О.Т. начал вставать. Мир перед ним накренился, ноги стали ватными, голова отяжелела и потянулась в сторону, тело как бы приподнялось, его прошибло потом, появилось чёткое ощущение подходящего обморока. Он попытался сделать пару шагов, но при этом начал как будто приседать. Поясница ужасно заболела. Мозг пришёл в состояние шока от происходящего, в глазах появился страх. Возможно, это можно было сравнить с чувством глубокого опьянения пои полном отсутствии оного: ты пьян в хлам, и состояние этого опьянения внезапно забирают, а все сопутствующие побочные эффекты оставляют.
— Дима, я, бл*дь, сейчас сознание потеряю, — прошипел Денис.
— Я тоже, — ответил Дима, глядя будто в пустоту перепуганными глазами, при этом отогнувшись назад.
Мешанина из большой дозы спиртного и медикаментов, заставившая дремать накануне, дала о себе знать с утра.
Оба уселись на койки, ухватившись за их края.
— Вам болтушка нужна? — проговорил полный пациент в полосатой футболке и бриджах, который при этом убирал рядом постельное бельё.
— Да, — подтвердил занятый тем же худощавый небритый интеллигент в спортивном костюме.
— Подойдите к медсестре туда, где вчера таблетки принимали и попросите болтушку, — продолжил абориген наркодиспансера.
— Здравствуйте, — выдавил Денис с вымученной улыбкой избитого денди, обращаясь к медсестре. – Дайте, пожалуйста, болтушку!
В ответ рука в белом рукаве протянула рюмку и пластмассовый стакан. Страдалец, пытаясь не расплескать содержимое, опрокинул его в рот не поднимая головы. Во рту он почувствовал знакомый вкус водки с какой-то примесью — вкус жидкости, которую он вчера удивлённо выпил. Это была болтушка.
Затем от остальных обитателей отделения он узнал, что болтушка — это водка с аспирином. Разрешение на её употребление и количество раз в сутки — зависит от начальника отделения. В основном, данный эликсир можно было употреблять три раза в день. Утром, после обеда и на ночь, объёмом по 50 грамм. На ночь пили вместе с таблетками для улучшения сна. Мягко говоря, тебя вырубало на неопределённый срок. Давался этот продукт два-три дня, но через какое-то время в употреблении отказывали. По официальной версии, для того, чтобы у пациента не осталась тяга к спиртному.
День 3. Тёма
— Я не буду сюда ложиться!!! Просто прокапайте и всё!!! — донеслось из коридора.
В дверном проёме палаты показалась троица:
— женщина, типичный представитель рабочего класса или малого бизнеса. Её возраст по временной шкале неопределённо застрял между сорока и пятьюдесятью. Она была одета в серую куртку и джинсы, с большой чёрной сумкой на руке и минимальным количеством косметики на лице;
— медсестра, образ и внешний вид которой с персонажами порно ничего общего не имел. Разве, что с самой простой порнухой, в которой использовались настоящие больничные халаты;
— молодой человек лет тридцати, стандартно одетый как среднестатистический прохожий: синяя демисезонная куртка с капюшоном, вязанная шапка, джинсы. На кисти правой руки татуировка: тевтонский крест с полукруглой цепью под ним.
Медсестра перекрывала выход паре.
Незнакомец опять что-то проорал, уверенно двигаясь вперёд, выпучив при этом глаза, расположенные на овальном лице с курносым носом, и орошая окружающую атмосферу свежим перегаром.
— Ложиться я не буду!!!! Прокапайте и всё!!!
— Артём, успокойся! — проговорила дама в серой куртке. – Сейчас полежишь немного, тебе таблеток дадут, потом прокапают.
— Не буду!!! Прокапайте и всё!!! — настаивал Артём.
По нему было видно, что он вдрызг пьян и особо не ориентировался в происходящем.
Данная мантра повторилась ещё пару раз. Артёму сообщили, что пойдут на его условия, только надо сделать пару уколов. Мать Артёма с неизвестными намерениями выскользнула из палаты. Его куртка уже нашла своё место на вешалке. За всем происходящим следили с кроватей ещё не пришедшие в себя Денис с Димой.
Спустя пару минут новый обитатель палаты №1 стал при помощи воплей искать мать и телефон, тщетно пытаясь нащупать висящую прямо перед ним куртку.
Два наблюдателя, которые порядком устали от происходящего, или же банально потеряли интерес к нему, накрылись одеялами и попытались уснуть.
Действо продолжалось. Появилась медсестра с парой шприцев. Началась новая битва. Служительница Асклепия (она же — спец по пробиванию кожного покрова) начала предлагать Артёму лечь для проведения уколов. Тот наотрез отказался. Как и до этого, подобное повторилось пару раз, сопровождаясь общением на повышенных тонах. В конце концов, каким-то образом женщина уговорила немного оголиться пациента, успевшего надеть куртку и осуществила задуманное.
Артём сел. Затем обратился к Денису используя универсальное в определённых кругах обращение «братан», после чего упал на спину и заснул.
День 4. Дружеская атмосфера
Денис спустя три дня наконец-то стал чувствовать себя лучше, осталось только ощущение слабости. Его перевели в палату №2.
Как член секты BBC, он стал изучать жизнь отделения, и заметил, что там царила атмосфера загородного клуба. В течении дня несколько человек собирались перед телевизором, усевшись на пару диванов, включался чайник. Включивший предлагал попить чай другим, при этом спрашивая, есть ли у них чай. Скандалов из-за просмотра того или иного канала не возникало.
Пациенты спокойно заходили в палаты друг к другу пообщаться, причём это проходило как-то непринуждённо. Как будто это были бывшие сослуживцы, заглянувшие в гости и угощающие при этом друг друга сладким.
Здесь спокойно находили общий язык:
Глеб, арендатор VIP-палаты. Плотный мужчина под два метра ростом, в очках, с бородой. Бизнесмен, от которого веяло знакомством с творчеством Бегбедера;
Коля – слесарь ЖД-пути, сгорбленный мужичок неопределённого возраста, с поседевшими волосами;
уже упомянутый Дима — парень с хомячьими щеками, и другие.
Общение смешивалось с совместными перекурами.
Периодически по вечерам в паре палат проходили попойки. Мероприятия эти проходили тихо.
Бутлегером отделения был Серёга – товарищ лет пятидесяти, с богатой автобиографией, включавшей в себя условную судимость. Поджарый, с пронзительным взглядом и быстрой речью, перемежавшейся феней. Несмотря на преклонный возраст, он был очень подвижен. Водку, размешанную с напитком под видом домашнего сока, ему приносил кто-то из родичей. Естественно, это было не бесплатно.
Лишь Артём держался ото всех особняком, настороженно передвигаясь спиной к стене.
День 5. Припадок эпилепсии
Вечером Денис уселся на диване и стал смотреть какой-то бесконечный сериал о фейковых приключениях фейковых полицейских. Действовали побочные эффекты от принимаемых медикаментов: сдавливало внутри, периодически кружилась голова и кидало по сторонам. Хотя, возможно, это было воздействие самой атмосферы отделения, пропитанной состоянием дикого похмелья сотен пациентов, разбавленных припадками истерии и белой горячки.
Часть лечащихся расположилась на диванах потягивая чай, другие же прогуливаясь о чём-то говорили. Тут из одной палаты-кельи раздался непонятный шум. Один из тех, кто был снаружи, заглянул в помещение.
— Что за х…я? — выдавил он. Выражение лица напоминало невольного свидетеля массового убийства. Тревога, непонимание и неприятие происходящего.
— У него припадок! — вылетело изнутри.
Присутствующие, ведомые любопытством, одной из тех констант, которые на подсознательном уровне движут homo sapiens, подошли к дверному проёму. Инженер по охране труда тоже поддался общему порыву.
Заглянув внутрь, он увидел следующую картину: тот самый Артём выгнувшись лежал на койке, выставив вперед правую руку. Вернее будет сказать, со стороны это выглядело так, как будто его кто-то схватил за руку и выворачивает её, голова была наполовину запрокинута. На него сверху навалился тот абориген, который советовал Денису употребить болтушку. Он придавил Тёму к кровати, одной рукой схватил за челюсть, другой — за вытянутую руку.
— У него припадок эпилепсии, такое бывает при сильных отходняках, — сказал Глеб, после чего побежал за медсестрой.
— Как тебя зовут!? — прорычал здоровяк обращаясь к эпилептику.
— Артём, — донеслось со стороны.
— Тёма, держись, — продолжил держащий. – Всё будет нормально.
Через пару минут появилась медсестра. Если бы сейчас проводили конкурс на самое перепуганное лицо Евразии, она бы его выиграла. Увидев происходящее, она честно призналась, что не знает, что делать и тут же побежала в манипуляционный кабинет за универсальным средством от всех видов критических состояний — магнезией. Появилась такая же перепуганная напарница.
— Давай скорую вызовем! — предложила она.
Защебетал звонок, просящий открыть входную дверь. Появился врач. Действия стали более уверенными. Принесли ещё медикаменты.
— Тёма, всё нормально, — проревел крепыш.
Медицинские сотрудники сгрудились как жрицы архаичного культа над Артёмом и начали вгонять препараты различных видов и предназначений.
Минут через пять Тёма расслабился. Его отпустили и накрыли одеялом, после чего он уставился взглядом зомби в коридор. Публика ещё какое-то время заглядывала в палату, обсуждала происшедшее. Медики перевели дух и надеялись на то, что припадок не повторится
— Как тебя зовут? — еле слышно проговорил переживший припадок, обращаясь к своему спасителю.
— Серёга, — ответил тот.
И вот пробило девять, всех позвали принимать таблетки, на чём действо и закончилось.
День 6. Переходный период
Картина стала меняться. С холста начали исчезать персонажи.
Из палаты № 2 выписали:
Руслана — военного с лицом кавказца и причёской А. Шварцнегера, наполненного внутренней энергией, в период лечения большую часть времени проводившего глядя психологические триллеры и детективы по андроиду;
Толика – работавшего водителем. Крупного человека, почти всё время сидевшего на кровати и опиравшегося на стену. Всё это время он деприл. И как все говорил о том, что: алкоголь зло, пил много и т.п.
Уход бывших пациентов проходил по одинаковому сценарию. Они быстро собирали вещи, улыбаясь, пожимали руки присутствующим, некоторые даже по-братски обнимались. И при этом говорили о том, что завязали, будут кодироваться и, возможно, было бы неплохо увидеться в будущем, только не бухая. В реальности же часть из них возвращалась через какое-то время туда же. Некоторые неоднократно.
На их месте появлялись новые герои, быстро обретая форму и объём, набирая насыщенность цветов и живость движений. Сразу могу сказать, что это были не «дамы с песцами» или голые Амуры.
Одним из таких новеньких был «земляк» Дениса — Рома, с которым он жил в одном посёлке. Его положили в лечебную келью № 2. За пределами поликлиники они пересекались редко и не общались, но здесь превратности алкосудьбы свели их. Узнав друг друга, они начали плотно общаться. Инженер по О.Т. регулярно составлял компанию новому-старому знакомому во время перекуров. Денис табак не курил, но со школьных лет привык ходить с друзьями в «курилку», чтобы не терять связь с коллективом и быть в курсе всех событий.
Была ещё яркая личность — сын иракского генерала по прозвищу Нуна. Происхождение своего погоняла он объяснил тем, что первое произносимое на русском языке слово было: «Что ну на?», т.е. «что нужно?». Несмотря на принадлежность к мусульманскому миру, Нуна любил выпить. Одним из обожаемых видов закуси была картошка, запечённая с салом. Небольшого роста, с отросшей бородой, смуглый выходец из Ирака учился на стоматолога.
Одновременно Тёма и Серёга стали корешами. Во время перерыва на перекур при вечернем возлиянии, захмелевший Сергей внезапно разоткровенничался. Он вспомнил о том, что сидел. Потягивая сигарету, Cерёга как маститый блогер в подробностях описал часть своего прошлого присутствующим. Самой эмоционально передаваемой историей оказался случай, когда пациент лёжа на нарах, отказался снимать свою футболку по требованию тюремщиков и в конце концов разорвал её на куски. В тот момент Артём оживился, и после того, как его коллега по пути к очищению организма замолчал, с улыбкой сообщил о том, что тоже неоднократно сталкивался с исправительными учреждениями. Вдвоём они стали обсуждать тот быт и приводить различные примеры, связанные с внутренним и внешним миром зон. Окружающие, выдыхая дым, завороженно слушали.
***
Насладившись ретроспективой прошлого, социум захотел продолжения банкета. Общему порыву поддались и Рома с Дёсом, заказав «маленькую» в долг. Под видом того, что нужно купить сигарет, за бухлом отправился опытный Сергей. Обольщая как первородный дух зла Самаэль Еву в Эдемском саду, он предложил дежурному персоналу купить, естественно за их биовыживательные бумажки, что-то для них, дабы не возникало лишних вопросов и придирчивого обыска.
Гонец вернулся быстро. Несмотря на средину осени, он был в бриджах. Бриджи оказались непростыми; они были с крепкой резинкой, которая удерживала контрабанду. Влетев во вторую палату, он с бешеными глазами выхватил бутылку из заначки и начал наливать в кружки «земляков» зелье, при этом, естественно, не обделив и себя.
В тот вечер временные обитатели отделения № 4 почувствовали дух бунтарства, стали этакими героями «Полёта над гнездом кукушки» — официально психически невменяемыми, выбравшимися на свободу во время прогулки. Вместо того, чтобы как прежде спокойно общаться, перетекая из места курения в холл и в палаты, они начали орать, бесплодно шатаясь по пустому пространству. Естественно, данный факт был замечен медсёстрами, о чём громко заявила одна из них, добавив, что будут приняты соответствующие меры. После чего все употреблявшие под руководством гонца и Тёмы отправились в столовую, чтобы хоть как-то забить едой из тормозков свежак.
Перед стандартной процедурой вечернего приёма таблеток медсёстры заставили дышать в гранённый стакан провинившихся. Дыхание, то есть пары первых — оставили чёткий след-улику на запотевшем от спирта стекле.
И чем же, вы думаете, это закончилось? Ничем.
День 7. Пресс
И вот в один из вечеров в отделении №4 началась новая эра. Эра новых архетипов поведения и обращения одних пациентов с другими.
Наш герой стоял в холле рядом со своим номером. Он ещё не решил, садиться ли ему на диван и смотреть очередной «имеющий ОЧЕНЬ много общего с реальностью, высокоинтеллектуальный» сериал, либо же вернуться обратно в палату.
Рядом с телевизором на журнальном столике стоял чайник, и к нему то и дело подходил один из обитателей клиники. Конечно, это раздражало, но до того воспринималось нормально. Надо подчеркнуть – до того.
— Слышь, хорош моросить!!! – прикрикнул Тёма, сидевший на диване, при этом с улыбкой посмотрев на сидевшего рядом Серёгу. – Сказал «хорош!», смотреть мешаешь!
Пожилой скрюченный алкоголик перепугано отшатнулся от телевизора и засеменил к своему койкоместу в стационаре.
Почувствовав вкус крови, Артём продолжил. Возвращаясь с перекура, он громко произнёс, окинув холл:
— Только и могут, что сидеть на диване да дро..ть! Может, им п…ы дать?!
***
Земляк и Денис, усевшись на своих шконках, продолжали разговор о прошлом — работах, поездках, пьянках, драках, о бывших и настоящих. Разговор вёлся с целью отвлечься от окружающей реальности и от самих себя. Самих себя — не тех, которыми были, а тех, которыми стали.
И вот из холла раздалось:
— Ты что так и не понял, куда попал?!
Резко прерванные сопалатники замолчали и прислушались.
— Хочешь сказать, что ты после этого бухать бросишь?! – снова громко прозвучало из соседнего помещения.
Гороскоп Дёса сообщал, что в его жизни грядут изменения. Судя по происходящему, гороскоп не врал.
— Какая-то х…я творится в нашем Датском Королевстве, — напряжённо произнёс он. – Коснутся ли нас изменения режима ?
Рома перевёл взгляд на стену. Его скулы напряглись, он анализировал ситуацию.
— Пойдём, покурим, — произнёс всё тот же голос из холла.
— Вот сейчас и узнаем, коснётся или нет, — сказал «земляк» и, оттолкнувшись руками от кровати, поднялся.
Денис: Идём курить?
Рома: Да.
Оба к туалету шли молча, слегка пригнув головы, как перед мордобоем.
***
Итак, сейчас ровно 18:30 по местному времени. На нашем ринге, заполненном сигаретным дымом, появляется вторая команда участников. Это Дёс и Рома. Поприветствуем их! По их лицам видно, что они взволнованы, но готовы к упорной борьбе. С другой стороны стоят Тёма и Серёга. Они уверены в себе и о чём-то эмоционально разговаривают.
Нам удалось выяснить, о чём они базарят. Гонец, отправленный за водкой, был уличён в попытке пронести в отделение зелье, а спиртное конфисковано. Теперь наши участники ищут альтернативу. К обсуждению присоединяются Роман и Денис.
— В батоне пронести? — с силой выдувая дым, произнёс Серёга.
— А если попробовать в бутылке с водой? Газировку вылить, а вместо неё залить водку, — предложил инженерно-технический работник.
— Можно попробовать ниткой поднять, — сказал затягиваясь Рома. – Мы так делали, когда я в прошлый раз лежал.
Это был старый способ доставки спиртного. Бывали казусные случаи, когда ёмкости с бухлом перехватывали по пути следования на нижних этажах, попросту перерезая верёвки.
— Коня пустить, — вставил Тёма.
— Мы на 4-м этаже, — продолжил Сергей. – Высота 15 метров. Свитера распустить на нитки.
— Нас завтра за завтраком отправят, — отрапортовал Денис. – Может, свитер и найдём.
— Капроновая нитка нужна, — аккуратно сбивая пепел пальцем сказал Земляк. – Поднимать нужно здесь. Туалеты находятся параллельно один над другим, окон нет, никто не увидит.
Ещё какое-то время наши участники пообщались и в более приподнятом настроении, Дёс и Рома отправились в свою палату с арабской цифрой 2 у входа.
***
Позже наш герой опять отправился в сортир, но уже не в разведывательных целях, а по биологической потребности.
Внутри было так же накурено и были те же персонажи, только к ним добавился Дима. Тот самый Дима, который в первый день прибытия Дениса в отделение number 4 оказался с ним в палате, и первым, с кем он начал общаться. Его перевели в палату № 3, в которой лежали Артём и Сергей. За короткое время он изменился. Стал каким-то забитым и слегка безумным. Выглядеть Дмитрий стал хуже, нежели когда попал в отделение – лицо опухло, взгляд излучал подобие сумасшествия, походка была медленной, а осанка сгорбленной. Со стороны казалось, что он бесцельно движется в пространстве как блуждающий биоробот.
Дёс прошёл к писсуару и тут раздалось:
— Ну, будь мужиком! Покажи на что ты способен.
Он наполовину повернул голову в сторону говорящего. Это был Тёма. Он стал в боксёрскую стойку и с улыбкой смотрел на Диму. Тот, прижавшись к стене, приподнял руки и перепугано улыбался в ответ. Ещё несколько секунд всё оставалось так же, после чего Артём резко двинулся вперёд как бы нанося удары по торсу Димона. Тот, вжавшись в стену, напрягся ещё сильнее. Атакующий отошёл назад.
Денис пошёл к выходу, открыл дверь, боковым зрением увидев как в его голову летит кулак с вытатуированным крестом. Он резко повернул голову опустив лоб и зыркнул на Тёму. Тот шуточно поднял руки и со смехом сказал как бы провожая к выходу:
— Прошу!
Дёс резко повернувшись к двери ответил:
— Благодарю.
День 8. Гнать коня
— Сейчас подойдёт Серёга банки забрать, — заходя во вторую келью, сообщил о визите бывшего бутлегера отделения его тёзка Денису. – Он должен передать нитку так или в пачке сигарет.
Через минут пять произошла рокировка Сергеев. Один вышел из палаты, другой вошёл. Дёс сдёрнул пакет с банками, из которых всё ещё пёрло водочное амбрэ и протянул его пришедшему. Тот в свою очередь полез в карман джинсов и начал в нём шарить.
— Давай быстрее, — пробасил инженер. – Не д…и!
Сергей, наконец, выдернул пластиковую катушку, длиной сантиметров десяти, на которую была намотана капроновая нить и всучил Денису.
Наш герой, подобно ледоколу, разрезал часть пространства сортира, заполненного толпой пациентов, ютившихся под нависшей тучей табачного дыма.
— Прямо аншлаг, б…ь! — выдал Дёс, глядя на столпотворение.
Сейчас должна была начаться мистерия подъёма жидкости, изменяющей восприятие окружающего мира. Стоя рядом с разрезом закрытого решёткой окна, расположенного ближе к потолку и став на тумбу, поднимающий приготовился; Рома давал советы в помощь. Серёга что-то проговорил Денису, указывая на дверь. Не расслышав толком сказанного из-за людского гула, инженер инстинктивно понял, что от него хотят, и отправился стоять на шухере.
Стояние на шухере было непрофессиональным и со стороны выглядело комично, а также вызывало подозрение. Дёс стоял с тошнотворным выражением лица, поглаживая живот и глядя то на экран телевизора в холле, то на дверь туалета, как будто решая, идти ему в гальюн из-за приступа диареи или продолжить просмотр фильма. В этот момент наш герой тоже понимал весь идиотизм ситуации и чувствовал себя дебилом второго сорта по ГОСТу.
Применять свои артистические качества наряду с физической сноровкой, Денису в вышеуказанной ситуации не понадобилось, так как за эти десять минут внештатных ситуаций не произошло. Мед. персонал не рвался в зону подъёма контрафакта, дабы сорвать операцию по его подъёму. Ёмкость с эликсиром благополучно подняли. Всё закончилось так же быстро, как и началось.
День 9. На открытом пространстве
Прежде чем продолжить, дальше необходимо внести некоторые разъяснение в быт обитателей отделения. Он подчинялся расписанию. Большинство из позиций в нём если и существовало, то давно вымерло как динозавры, но остались монументальные немногочисленные пункты этой скрижали. Озвучим их, это:
— Number 1 – приём медикаментов;
— Number 2 – приём пищи (три классических подвида чревоугодия — завтрак, обед и, естественно, ужин).
Вот и всё. Number 2 отличался, так как являлся тем благословенным промежутком свободы для временно лечащихся, так как минут на 15 больных отправляли за едой в пищеблок наружу, причём самостоятельно.
В то воскресенье судьба была благосклонна к нашему герою.
— Денис! — вырвала из медитативного состояния инженера по ОТ сестра-хозяйка. – одевайся, поможешь! Надо в пищеблок сходить и обед принести.
В этот момент Дёса обуяла почти юношеская радость и ощущение эйфории, но не от выигрыша в чемпионате по футболу, а от того, что он мог наконец-то выйти наружу, за пределы отделения. Увидеть больше, чем то, что можно было увидеть в пределах параметров оконных блоков. Выйти на воздух. Пускай не свежий (хотя кто, б…ь, выдумал это словосочетание «свежий воздух»?! у него, что, б…ь, срок годности есть? его необходимо держать в холодильной камере?) Пускай загрязнённый выбросами различных видов промышленности, но не душный и спёртый воздух отделения!
Наскоро накинув куртку и кроссовки, обитатели палаты №2 устремились к выходу. Схватив алюминиевые вёдра с лаконичными надписями багряного цвета «4-е первое», «4-е второе», оба стали перед открывающимся порталом и пошли вниз. От шагов тряслись ноги, мышцы болели. За этот промежуток времени организм привык передвигаться только по параллели.
И вот, наконец то – выход на свободу! Припадок агорафобии не охватил вышедших. Неописуемое чувство радости от, казалось бы, банального события обуяло обоих. К пищеблоку, находящемуся на расстоянии 200 м, шли как можно медленнее, осматривались, дышали, умиротворённо молчали и при этом улыбались. Погода в тот день тоже выдала бонус, она была солнечная и тёплая. Денис нормально относился к Солнцу только работая в шахте — когда поднимаешься «на-гора» и видишь «ёб….й фонарь», — значит живой! Сейчас его охватило такое же чувство.
День 10. Влад
Место: гальюн 4-го отделения. Действующие лица: 4 лечащихся в отделении, различного возраста и социальной принадлежности + 1 неизвестный, внезапно вошедший в сортир. Цель нахождения: 4-х лечащихся лиц — разговор ни о чём, 1 неизвестного — неизвестна.
Первая мысль Дениса, увидевшего резво вошедшего — была что это сантехник. Это был крепкий детина с широкими плечами и стрижкой в виде 2-миллиметрового ёжика. Он с желтозубой улыбкой окинул бесноватым взглядом присутствующих и прохрипел сорванным басом, протягивая перед собой зажигалку:
— У кого я брал огонь? Пришёл вернуть.
Ответом ему было молчание. Тогда он, резво переместившись в центр, уселся на корточки, представился Владом и, продолжая так же сумасшедше улыбаться, начал задавать тот же вопрос каждому по отдельности, пристально глядя при этом в глаза. После окончания допроса начался монолог Влада, в котором он сообщил, что парень он добрый, но соседи знают, что в случае чего он может взять в руки «это». «Этим» оказалась заточенная отвёртка, извлечённая из заднего кармана джинсов. Затем он поведал, что принёс литр водки, но оставил у медсестры и несмотря на уверения Димы, вновь стоявшего с оп…м взглядом у стены, его никто не остановит, если он попытается водку забрать.
Затем новому визитёру отделения попытались скормить медикаменты чтобы успокоить. Затея закончилась тем, что Влад выплюнул их, вернувшись в сортир, после чего отправился в круиз по лечебному заведению. Во время передвижения он пытался со всеми активно общаться, заходя в палаты, ревя и жестикулируя. Попытки сделать ему уколы — были провалены. Медперсонал попросил больных подержать балагура. Реакция на просьбу была негативной, медики были однозначно посланы в направлении к объекту, находящемуся у мужчины ниже пояса. Влад рвался на свободу и это ему было позволено. Написав отказ от лечения, он сквозь раскрытые врата отправился во внешний мир.
***
Это был последний день, который провёл в отделении Денис. Наскоро закидав вещи в первое, что попалось под руку, он вместе с Земляком отправился на Большую Землю, окончательно решив закодироваться, начать всё с начала, и поддержать Рому в том же начинании.
Р.S. Через три дня после выхода из «отделения №4» Денис, как и планировал, закодировался. В тот же вечер он уже выпивал, вливая в себя невероятное количество пива. Ещё через три дня за очередное появление в состоянии сильного алкогольного опьянения он был уволен с высокооплачиваемой работы, где руководство высоко ценило его за высокий профессионализм и навыки.
Коломиец Денис Ёши
фото Дмитрия Чёрного, осень-2006