Московский дворец молодёжи, новорусский дизайн и «русский мир»

Многие конечно же возрадовались от того, что кое-где на Донбассе наступающие войска сырьевой империи и «дэнэрии» восстанавливают памятники Ленину. Народ-символист наш привык легко радоваться и легко огорчаться. И территориальные странности, мозаичность «советского возрождения» народ постсоветский беспокоят во вторую очередь — главное, обрадоваться картинке, фотографии. Хоть памятник это ещё не революция и не социализм — но «пустячок, а приятно».

А то, что в самой Москве мавзолей Ленина ежегодно 9 мая закрывают ширмочками, как нечто постыдное для «новой России» и её армии — это временные недоработки путинизма. Но скоро, безусловно, и этот эпатаж правящим классом настроенных просоветски, социалистически плебеев уйдёт в прошлое, верят левопутриоты…

В этом году почин Москвы в сокрытии имени Ленина (большие злые буквы на мавзолее) и памятников его — подхватили Хабаровск и Донецк. И это только начало! Парадокс: ведь по представлениям московских левопутриотических обывателей, ДНР и ЛНР только и делают, что восстанавливают среди руин городов и сёл (откуда руины взялись — не уточняем) памятники Ильичу. А в столице ДНР, в Донецке — наоборот, прячут Ленина под триколорным дизайнерским решением оформления площади. Выходит, и тут «всё не однозначно».

В музей Григория Сковороды было прямое попадание. Музей в Сковородиновке Харьковской области ещё советский (хоть философ и религиозный), островочек СССР — попадает в него ракета «русского мира», являя квинтэссенцию этого «освобождения», но левопутриоты продолжают радоваться красным флажкам на броне и восстановленным памятникам. Им сделали картинку, для них спецоперация уже удалась — людские потери (пять тысяч мирных жителей только в Мариуполе!) их не беспокоят…

Однако сегодня будем мы показывать вам не далёкие памятники и их триколорные драпировки, напоминая, в каком государстве живём — а близкое безобразие, к которому москвичи настолько привыкли, что, вероятно, и не замечают. А я вот, проезжая от Ленинских гор к Садовому кольцу — заметил.

Московский дворец молодёжи — позднее советское строение, уже постперестроечное, так сказать, за рубежом 1985 года воздвигнутое. Строили долго, подключая комсомольские стройотряды (для себя строим!), с 1982-го по 1988-й. Был он, конечно же, построен «с видом» в иное будущее, в коммунизм, а не в капитализм. Изначальный проект Якова Белопольского сотоварищи, в котором ещё не участвовал строивший гостиницу «Россия» и сталинские высотки Посохин — был треугольным, и наверху имел «летящую статую», вполне в духе раннего советского неоклассицизма 1930-х, со статуями на крышах… Однако потом проект упростили, ближе к классике уже римской.

Спланирован МДМ был под мероприятия, далёкие от буржуазности, само собой. И, взглянув на первую же мозаику фасада, мы находим как бы подписью потомкам — год создания этого длинного послания будущим коммунистическим поколениям, 1987-й. Самой стройки я не видел, не бывал тогда в этих краях — но вот году в 1989-м я точно и периодически тут проезжал на 28-м троллейбусе о Дворец пионеров, где записался зачем-то в автокружок (так и не освоив на нём ничего — то преподаватель болел, то занятия по теории вождения переносили)…

Видите, как интересно: и «прикладному супрематизму» нашлось место! Кандинскому, Лисицкому, Малевичу (в воспоминаниях — но и это ценно)… Что тут символически сокрыто, сложно сказать. Невеста-комсомолка безусловно прекрасна с этим букетом прозрачных цветов, и рождена увидеть коммунизм, жить на мирной планете, осваивать новейшие разработки науки и техники, потому и супрематизм с этим соцреализмом не спорит… Возможно, это отблески, прорывы того будущего, что виделись в 1922-м Александре Коллонтай, которая написала «Скоро (через 48 лет)», очень многое угадав. И указала в 1970-й год (а в 1972-м первый проект МДМ был продемонстрирован Брежневу и ЦК ВЛКСМ)…

Прежде всего, молодежь «Десятой коммуны» отличалась здоровьем и крепостью юного, гибкого и прекрасного тела. У девушек были пышные, длинные косы, которыми они красиво убирали голову, потому что в коммуне строго соблюдали правило, чтобы у каждого члена коммуны было время не только на отдых, но и на уход за собою, и потому что члены коммуны любили красоту и естественность и не насиловали и не уродовали природу.  У юношей были свободные живописные одежды, в руках их чувствовалась сила и ловкость. Среди всей собравшейся на праздник елки молодежи коммуны не было ни одного больного, бледного, изнуренного лица. Ярко блестели задором пытливые глаза; смелы, гибки и ритмичны были движения их упругих, юных тел. Но всего радостнее было то, что переливы веселого смеха неумолчно наполняли светлый, праздничный зал. 

Мозаика, что выше — единственная, не омрачённая той нижней, низменной действительностью буржуазной, которая приходила в Москву и СССР в перестройку как раз через МДМ. Здесь, во Фрунзенском райкоме ВЛКСМ начинали свой путь Ходорковский и его подручный Владислав Сурков, кстати… И вот, заглядывая из мирных («застойных» — то есть безмятежных) восьмидесятых вместе с невестой-комсомолкой за угол не просто МДМ, а как бы уже и за угол социалистической формации, мы видим…

Выше мы видим рыцарей Великой Отечественной, таких же, как она комсомолок, что надели портупеи и пошли в санитарки, зенитчицы, связистки, разведчицы, диверсантки. Не проживая полностью свои жизни, обрывая их на юном рубеже — боролись за жизни следующие, за мирные социалистические и коммунистические десятилетия, за мир без фашизма и империализма. Это главная страница истории СССР, это символически изображённые люди, без которых не порхала бы в лёгком подвенечном платье по Москве комсомолка косматых восьмидесятых — а за ними, за пороховыми сороковыми раскрываются предыдущие страницы, более подробно.

И одновременно — ниже, где по-язычески навь, видим якобы ушедшие куда-то девяностые — да вот же они!.. Массаж-баня-хаммам. Авек плезир, можно и таечек. Любой каприз за ваши баксы…

И ведь, чёрт меня возьми, я вглядывался в эти мозаики, следуя как бы в обратном их порядке на 28-м — много ли тогда, в 1989-м, я усвоил?.. Нет, мне это мозаичное повествование казалось нормальным, обыденным фоном — что нечто тут строили и построили, причём в прямом и переносном смысле. Сам МДМ стоял свеженький, беленький, построенный только что. Построили — и хорошо, построенное, вся индустриальная и экономическая мощь СССР казались чем-то незыблемым и неприкосновенным. Но — вышло всё иначе, тогда же забрезжившие словеса и настроения сумели вскоре порушить эту твердь, обратить десятки тысяч заводов и таких ДК в пыль (кстати, уцелевший побратим МДМ имеется разве что в Минске, и киевский Музей Ленина, нынешний Украинский дом, на него был похож, одного поколения здания)…

И конечно, этого низменного уровня, ради которого сейчас я и фотографировал МДМ, не было и быть не могло, появлялись лишь первые предпосылки — «комсомольские банки», кооперативы, при райкомах ВЛКСМ открывались видеосалоны, где запросто показывались весьма эротические, если не сказать покрепче фильмы («Греческая смоковница», «Кстро») — но это оправдывалось спросом молодёжи. В видеосалоны такие продавались даже билетики — за допуск к видеомагнитофону…

Не зря придумал я стиль «радикальный реализм» — иначе эту фотоподборку и не назовёшь. Раньше, в 2000-с, 2002-м — я в таком стиле писал стихи, теперь же достаточно фотографировать. Всё сказано самим кадром — ради чего была Революция, за что сражались в Великой Отечественной… За хаммам и прочие буржуазные ассортименты сферы услуг — за обогащение хамов.

Что там, повыше ресторана-бара и пониже кондиционеров? Там — человекомеханика Великой Победы. Там — добровольцы, ополченцы, среди которых, москвичей, был и бабушкин старший брат Сергей Васильевич Былеев-Успенский, художник, что был сожжён оккупантами при отступлении, об этом есть отдельная история, тут повторяться не буду. Алая, как знамя, сталь — которая становится оружием Победы, которую формуют и собирают в непобедимые машины руки женщин и подростков, комсомолок и пионеров. Там — много что! А внизу…

Внизу, как итоговая черта — то, что пришло после СССР. Изнутри СССР и пришло, изнутри вот этого здания МДМ выросло и заявило себя — здесь ведь проходили в самом большом зале все отборочные туры, полуфиналы и финалы Клуба Весёлых и находчивых (КВН). Тут полнел на наших глазах, обзаводился буржуазным жирком Игорь Масляков… Здесь пели сибиряки в 1991-м про последний час Октября — Красного Октября. И аплодисменты были искренними, всего зала. Тот Октябрь подытожился, оборван был Августом 1991-го — как от этой вывеской «Цимес». Так в чём же цимес? В верхнем или нижнем?

Алые лопаты, накалённые жаром невиданного в России энтузиазма и коллективизма, лопаты из «Время, вперёд!» Валентина Катаева — готовые к рекордам и неустанной работе на благо СССР… Как здорово автор мозаики передал знамённую идею, энергию коммунизма — она в символах лишь дремлет, оживает она в работе! И вот, за накалённой работой рудокопов мы видим, конечно, замысел инженеров Кузнецкстроя, Магнитки, Днепрогэса — и видим красноармейцев, для которых плакат «Работать надо — винтовка рядом» был распорядком дня. Да, к мирной этой изнурительной но священной работе — вела победа комсомольцев и большевиков в Гражданской войне. Без их подвига, без школы Павки Корчагина — не было бы этого накала алых лопат!..

А что теперь на месте этого бурного, целеустремлённого строительства? Аренда! Это место — вся постсоветская Россия, — сдаётся! Есть желающие купить? Можно было бы уточнять, что именно и кем сдаётся во дворце, который комсомольцы строили как корабль, что точно доплывёт до коммунизма. Но ясно и так: да всё тут сдаётся. Как индустриальная, вот этими самыми ударниками-комсомольцами сделанная таковой, нагнавшая европейские страны за 1930-е, сверхдержава превращена правящим «питерским» классом в бензоколонку для более развитых экономик Европы, Китая и других соседей вроде Турции — так и здание это сдаётся. Были бы у здания МДМ руки — подняло бы оно их вверх. Но вместо рук — вот такая табличка…

Здесь уже только Гражданская, сменившие лопату вновь на винтовку — устремляются вперёд, за власть трудового народа, за пролетарский интернационализм. И передразнивая верхние призывы, низменное, наставшее тут после социализма — подсказывает, куда именно стоит устремиться молодёжи, — да за угол, там пицца некоего Зотмана. Наверняка добротная пицца. И вообще — какая Гражданская, зачем? Это же братоубийство сплошное было, господ офицеров невинных постреляли эти комсомольцы, волны кольцами… А философов зачем пароходом высылали, включая любимого президентом Ивана Ильина, сына крупнейшего малоросского помещика?

Нет, лучше уж пицца, чем ваша гражданская война! Надо уметь сохранять хрупкий гражданский мир, как учил нас президент Путин в юбилейном 2017-м, открывая на Сретенке «Храм Новомученников, жертв коммунистической идеи».

Как кстати прилажены тут к колоннам рекламные плоскости! Они как бы перерубают пополам архитектурный замысел Белопольского и Посохина — и под рекламными плоскостями, вполне по этим прошло-капиталистическим формам (вывескам) логично, ютятся какие-то теремки-едальни, формы купеческого позапрошлого. Храм советской Молодёжи, Храм устремлённости в коммунизм — поделили после утраты целостности страны и идеологии на бессмысленные, конкурирующие меж собой сдаваемые помещения. И вместе с этим дележом — исчез облик МДМ, он превратился в какой-то хамский сарай вместо архитектурной жемчужины Хамовников (Фрунзенского района — в Москве Советской).

Но рекламы, перекрывающие своей наглостью и простотой возвышенные саги мозаик — не случайно тут. Они отвлекают от опаснейших, террористических идей, распространяемых такими вот романтическими на первый взгляд мозаиками. Эта советская, не декоммунизированная поныне цивилизация пропагандирует даже искусством своим социальную рознь, вооружённое восстание бедных против богатых — что есть прямое посягательство на существующий режим, на честно заработанные олигархами миллиарды. Надо ли это России? Какой вам социализм, зачем?!

Президент прямо сказал — не нужно нам никакого социализма. Передела собственности не будет. Вымираем по миллиону в год — и дальше будем работать в этом направлении. Нефти и газа тут ещё навалом (и чем меньше нахлебников у Миллера, Сечина, Тимченко — тем лучше), ну а возведённая комсомольцами и зэками Гулага индустрия — в основном уже, слава богу, уничтожена. Ей, России, эти нефть и газ уже ни к чему, всё можно за рубеж поставлять спокойно — если санкции, конечно, позволят. Как минимум, в Китай — а это уже силовигархам хлеб!

Так что — если что-то надо очень уж напечатать (не дай бог листовки!) — так это тоже вам в МДМ устроят. По сходной цене. Мы же не ироды, не ашпиды-большевики, а вполне сговорчивые в духе Рыночка господа, граждане «новой России».

На этот раз — левый поворот, обогнуть надо МДМ слева… Что такое платная медицина, эти красноармейцы и комсомольцы, конечно, не знали. Узковаты были их горизонты, всех этих Павок Корчагиных и Павликов Морозовых, не щадивших ни здоровья, ни жизни для прорыва к социализму… Они знали только что дореволюционном мире визит врача на дом стоил очень дорого, знали, что господа строили больницы и для бедных, но лечили такие, как профессор Преображенский, как до, так сперва и после революции (при НЭПе) — за очень большие деньги. Но что будут целые платные клиники — на фоне вымирающей реформируемой самим правительством бесплатной советской медицины, вряд ли эти конармейцы Бабеля знали. В самых страшных снах не видели, потому что уверены были: сметаемый вместе с белогвардейщиной и интервенцией сословный мир, старый миропорядок не вернётся никогда, а коммунизм — скоро… (через 48 лет — это почти мой возраст, кстати) Читаем снова у Коллонтай:

Без этой борьбы скучно стало бы жить в коммуне. Жизнь налажена и катится по разумно заведенному порядку. У всякого своя специальность и свое любимое дело. «Специальностью» называется та работа, которую член коммуны выполняет в те два часа в день, когда его силы используются для коммунального хозяйства. Остальное время каждый отдает свои силы любимому роду работы: науке, технике, искусству, усовершенствованному полеводству, преподаванию. Девушки и юноши работают вместе на том же деле, в тех же специальностях. И жизнь налажена так, что живут не семьями, а расселяются по возрастам. Дети — в «Дворцах ребенка», юноши и девочки-подростки — в веселых домиках, окруженных садами, взрослые — в общежитиях, устроенных на разные вкусы, старики — в «Доме отдыхновения». В коммунах нет ни богатых, ни бедных; эти слова — забытые слова. Они ничего собою не выражают. У членов коммуны имеется все, что надо для того, чтобы не думать о насущном, о материальном. Одежду, пищу, книгу, развлечения — все доставляет члену коммуна. За это член коммуны отдает коммуне свои рабочие руки на два часа в день и свое творчество, пытливое искание своего ума — во все остальное время своей жизни. У коммуны нет врагов, так как все соседние народы и нации уже давно устроили у себя такие же коммуны и весь мир представляет собою федерацию коммун. Молодое поколение уже не знает, что такое война…

Другое, совсем другое будущее пришло — не то, что было так близко к тексту Коллонтай в 1970-м, и даже не то, что виделось строителям МДМ.

Это мы двинулись вправо от центрального входа, что обращён к Комсомольскому проспекту — как тут всё топонимически увязано-то! Сверху — поколение, принявшее красное знамя у героев Гражданской, снизу — то, что сюда вписал «комсомольский» капитализм, снизу — триколорно-баксовое поколение. Всему своё время и место! А вы что полагали, потомочки большевиков — что никакой тут частной собственности больше не возродится, что увеселений для богатых господ не будет?

Кадр я взял, немного урезав логотип «Бурлеска», поскольку урологическая тема мне тут показалась актуальнее (опять же, соседняя реклама, частная клиника навевает ассоциации). И ещё был такой контркультурный журнал «УР-лайт» — кто жил и самообразовывался в 1980-х, помнит. Вот против этой, что сверху, культуры «совковой» и был направлен (дословно) «свет из задницы» — я бы даже тут подработал словечко из «заПадницы». И «западня» тут тоже не случайно слышится, но это уже в стихах у кого-то было…

Голубь мира, как бы перелетающий рубеж центрального входа, — символ победы в Гражданской войне, победы ради мирного труда, который без войн достиг бы коммунизма в стране с населением, которое к 1940-му было куда больше, чем в Путинской России — да-да, в СССР 1940-го нас, советских, было больше, чем в нынешней сырьевой империи. Но ведь это никак не связано ни с формацией, ни с правящим классом и его экономикой Трубы?..

Смотрите! Да это же намёк на интернационал — и наверное, ещё на фестивали молодёжи и студентов, что при активнейшей работе ВЛКСМ проводились в СССР с 1957 года! Инженеры, причём всё в тех же комсомольских красных косынках зачастую — зовут… То ли на Целину, то ли к научно-технической революции примкнуть. Но явно зовут сразу все народы Земли, это видно по осязаемо женственным, жизненно-сигнальным контурам.

Эти высокие воззвания, однако, не заменят такого простого и нормального понятия для члена буржуазного общества, как фитнес. Да-да — за плату вам дают доступ к собственному телу, точнее, к его поддержанию в конкурентном, надлежащем виде. Ну ,а что бывает мания не только у идейных — что были одержимыми научными открытиями, желанием дать человечеству атомную и водородную энергию, которая приблизит коммунизм, — тоже ведь важно сказать простым и чётким языком рекламы.

Эта простота рекламного языка напоминает мне те христианские символы, что в наскальных скульптурах вбивали вместо лиц языческих (как им казалось) божеств первые «цивилизаторы» Востока. Было лицо — стал впалый крест. Ибо — нечего тут зазывать в непонятную даль. Вот в фитнес — это понятно и рядом. И за умеренную плату — МДМ вам плохого не посоветует.

Смотри-ка, а ведь не зря звали в вою коммунистическую даль из лопатного жара индустриализации и пыли сражений Гражданской! До Советского космоса доросли эти мальчишки-пионеры, самолётики пускавшие во дворах и в кружках… До орбитальных станций дотянулись руки просвещённых советской наукой, образованием — всего за два поколения. Вот такая сага в мозаиках что-то нам, имеющим знание-зрение, сообщает на МДМ.

Понятно, что МДМ — давно утратил свой изначальный смысл. Став одной и арен перестройки, он первым же перепрофилировался. Не знаю, в чьей оказался он собственности — не удивлюсь, если городу он давно не принадлежит, а как «Олимпийский» в частной собственности и прибыль с аренды капает давно живущему за рубежами РФ буржую комсомольского происхождения… Не это нам важно — важно сочетание, контрапунктное, контрастное, тех языков, что порождаются социализмом и капитализмом.

Кстати, один из успешно в капитализм занырнувших комсомольцев, олигарх Мельниченко, назвал свою МДМ-групп (и банк был такой же) в честь этого здания. Не один Ходорковский, многие чтили этот храм ВЛКСМ — как стартовую площадку для своих капиталов…

От руин музея Григория Сковороды в период торжества новорусского мира над советской цивилизацией МДМ мало чем отличается по сути. Да, забыл добавить: там ведь в подвале ещё и клуб «Табула Раса» был долгие время, и ещё магазин музыкальных инструментов. Много кто тут квартировал, и внутри я бывал — но о том отдельное сказание в рассказике моём «нИбби«…

Дмитрий Чёрный, ведущий РАДРЕАЛа