На днях по «действительным смыслам» СВО в частности и «войны США и НАТО против России» вообще асфальтовым катком безразмерной статьи проехался тов. Тюлькин. Ее устрашающая многословность, очевидно, предназначена для того, чтобы читатель, убоявшись разверзшейся бездны «действительных смыслов», поспешил согласиться с написанным, не читая.
Но храбрецы не дадут соврать – страхи напрасны. Автор налил бочку воды ради добавления капли краски – слов о защитном характере мероприятия.
Споры вокруг характера не имеют смысла, если не определить, о каком уровне характеризуемого политического, экономического, военного и т.п. действия идет речь. Ко многим случаям жизни вполне подходит трехуровневый шаблон: стратегический уровень, на котором определяются цели, оперативный, где ставятся задачи и определяются способы их решения, и тактический, где выполняются поставленные выше задачи.
Результаты действий на верхнем уровне вовсе не равны арифметической сумме результатов на уровнях нижних. Победы и поражения, защита и нападение на разных уровнях могут сочетаться в самых разных комбинациях. Победа в сражении вовсе не вытекает сама собой из более длинного перечня выигранных боев, а стратегический успех – из перевеса в числе выигранных сражений.
Тут уместно немножко предаться воспоминаниям, конечно в предельно упрощенном виде.
Нынешняя РФ, как ни крути – наследница СССР. В обыденной жизни ведь даже какой-нибудь балбес может называться наследником ушедшего из жизни достойного человека, если носит его фамилию, живет там же, имеет соответствующее отчество. Он даже может заявить претензии на почтение, которое как бы должно заслугами предка прилагаться к фамилии. Как он наследием распорядится – это отдельный вопрос. Российский правящий нынче класс главную часть советского наследия – например, социальные достижения, — не заметил, как, например, какие-нибудь готы, «наследуя» Римскую империю, не заметили римской архитектуры или скульптуры.
Технологическое наследие СССР промотано, но военное оценено очень высоко и пугалом выставлено на общее обозрение, дабы боялись – это вполне заменяет наследникам уважение. Не обошлось и без фантастического везения – семикратного роста цен на сырье в начале века. В итоге – золотой дождь нефтедолларов, головокружительная инвестиционная привлекательность, место в восьмерке реальных пацанов, а там ведь можно не только хорошо посидеть, но и перед пацанами вопросы ставить, не отвечать на которые – не по понятиям. Но тут случилась пушкинская «Сказка о золотой рыбке» пополам со статьей Сталина «Головокружение от успехов». Едва ощутив поднятие с колен, российский недоимпериализм, ловя попутные ветры мировой конъюнктуры сырьевых цен своей широкой кормой, на карачках побежал бодаться с западом.
Промежуточные сцены можно опустить.
Нынче у российского провинциального империализма пора стратегической обороны и отступления. Это отступление вовсе не сводится автоматически к сугубо оборонительным, защитным действиям на нижних уровнях. Там вполне могут быть предприняты действия наступательного характера, сообразные общим стратегическим целям защиты сохраняемых пока еще позиций.
К тому же лучшая защита – нападение. Эта мысль высочайше доведена до масс: мол, если драка неизбежна, бей первым. Правда, за этой дворовой мудростью надо ставить не точку, а запятую, пояснив, что следование ей при, как говорится, «масштабировании» на более широкие сферы чревато, ведь неизбежность – удел быстрорастворимых ощущений, а вот кто первый ударил — протоколируемый факт.
К тому же, не слишком образно говоря, будь ты хоть трижды империализмом, как, впрочем, и каким-нибудь иным измом, тебе придется обходиться ролью источника вдохновения для подрядившихся представлять и продвигать твои интересы. А представители могут оказаться бездарями и авантюристами. У российского недоимпериализма нет причин гордиться нынешними персонажами своей истории – они способны оказаться писарями его последней страницы. В нынешнем несовершенном, полном угроз мире великая опасность грозит всему, чья судьба оказалась в их руках – будь то несчастный империализм, государство РФ или — уж подавно, — страна Россия.
Слово «защита», вообще говоря, имеет право на применение. Российский империализм в стратегическом плане защищает свои мечты, которые он нагулял в пору шальных сверхдоходов, сидения в восьмерке и, самое главное – еще падавшего на РФ тающего отблеска военно-политической мощи СССР. То, что происходит на оперативном или тактическом уровне, будучи вычлененным из общей картины, тоже может быть истолковано как защита даже без слишком злостного лукавства толкователей и их боязни уголовного кодекса.
Магия слов. Скажи «защита» — и дрогнет сочувственно сердце – оно ведь не камень, — хоть левенького, хоть левого, хоть коммунистического рабочего левиафана, и так захочется ему пойти в рабочие массы, дабы уговорить рабочих отнестись с пониманием к возможному увеличению продолжительности рабочего дня…
Вмеcто P.S. Позволю себе замечание общего порядка не по поводу вышеупомянутой статьи и ее автора, а так сказать, по совокупности. Тому непотребству, что мы деликатно именуем социал-шовинизмом, присуща нравственная тупость. Его мыслители любят вести «беседы врача» о вреде империализма, мыслят сугубо эпохами и континентами, но брезгуют мышлением в масштабах человеческой жизни, а жизнь эта конвейерным способом утилизируется империалистическими войнами хоть в защите, хоть в нападении. Мораль, надо сказать, — категория не чуждая и самому-пресамому научному марксизму.
Энгельс, если не ошибаюсь, высказал мысль, что перемены в жизни начинаются с морального отторжения отживших форм, становящегося материальной силой, лишь затем к теме «подгребают» всякие теоретические, идеологические и прочие построения. Человечество, если кто забыл, в коммунистическом понимании его исторического пути забудет политику в нынешнем виде – как отношения между классами, останется мораль – отношения между людьми, раз уж коммунизм – человеческое, а не классовое общество.
Сергей Ильин, ОКПИ