Самые интересные новости народные, с низов (прочитал в интернете). Пока наверху схватились крепко по поводу того, кого надо изучать в школе по литературе и надо ли изучать вообще, внизу творится нечто более интересное, связанное с вопросом «как изучать?». Меня далековато отнесло от образования, поэтому новые веяния в методике стали для меня откровением.
Возьмем конкретный случай — заучивание стихотворений наизусть. Я сам в старших классах с этим завязал, и учительница по литературе, как ни старалась, не могла добиться от меня чтения стихов по памяти. Мы договорились, что за этот вид работы у меня по умолчанию будет стоять «2». Особо на итоговую оценку это не влияло.
Но для кого-то прочитать запинаясь стишок у доски — был фолл последней надежды, вид работы, который мог поправить не удовлетворявшее положение по литературе.
И вот, читаю новые веяния в методике указанной работы и в принципах оценивания. Теперь ученик сам может выбрать себе оценку. Берем, к примеру, Твардовского. Да, «Переправа, переправа». Расклад такой: на «трояк» — 4 строфы, на «четверку» — 7 строф, на «пятак» — еще плюс два.
Или возьмем другое, хрестоматийное — «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…». На «трояк» те же 4 строфы. Большинство ими так и ограничивается, не охватывая все, что там идет далее: Родина, деды и могилы, «мы вас подождем» и гордость «за горькую землю».
Максим Артемьев в «Литературной России» пишет, насколько я могу понять, о четырех романах 1950-х и сравнивает их между собой: «Доктор Живаго», «Лезвие бритвы», «Русский лес», «Две жизни» какой-то К. Антаровой. «Оскар» ожидаемо уходит к Пастернаку. Ну, как бы — не жалко. Всё одно, это сравнение имеет оттенок игры в напёрстки. Автор знает результат и упрямо ведёт к нему. Пастернак же лучший, ну и прочая хрень, потому что он и антисоветский и несоветский и советский. Странные критерии, да?
Но обидно, понимаешь, за Леонида Леонова и роман «Русский лес»! Конечно, писатель он был не первого ряда. Но писатель. И чего-то там в миру своих способностей искал. В «Русском лесе» ценно это искание. «Русский лес» как клавесинная музыка, которая появилась в эпоху, когда все сели тренькать на пианино. Это такая экспериментальная архаика. Очень атмосферная при этом и с нетленной экологической и эстетической проблематикой в сердцевине. Очень необычный текст, что-то такое по духу выдавал на краю Европы Арагон (серия «Реальный мир»). Он может нравиться, может — нет. Но своеобразия у него не отнимешь.
Впрочем, что ожидать от Максима Артемьева, и здесь оперирующего чисто идеологическими критериями (мол, Леонов пытался обслужить позднесталинский квасной патриотизм)? На мой взгляд, технически «Русский лес» интереснее романа Пастернака, и в этом смысле любопытнее. Чисто читательская оценка может быть иной, но вот я протестовать в данном случае не буду. «Нравится/не нравится» можно допустить, а вот отсев книг только по идеологическим мотивам — это просто дурно.
А в газете «Культура», правда еще четыре месяца назад, нам объясняют, что не так с нашей литературой. Гонорары у писателей маленькие, кормят плохо, конкретно — Елизарова, Филиппенко (мама родная!), Чижова и Юзефовича. Она дарят нам шедевры. А им шиш на постном масле. Не буду вдаваться в эстетические споры по поводу несправедливости шедевральной оценки данных писателей.
Просто задам вопрос «откуда?». С какой части небес на них должна пролиться манна небесная? Из каких-таких небесных финансовых фондов?
Ну, и раньше нас сравнивали все с Америкой, теперь ранг понижен до Эстонии: «Пару лет назад в какой-то критической статье мне попалась на глаза неожиданная цифра — писатели в Эстонии получают в 60 раз больше, чем писатели в России. Я охотно верю. Эстония бедная страна, которая очень гордится всеми мыслимыми, какими-никакими, продуктами собственного национального гения. Если учесть, что наши ключевые издательства, вроде АСТ, платят за роман в среднем от 50 до 70 тысяч рублей, то гонорар в 60 раз больше — не такие уж большие деньги.»
Здесь все хорошо, особенно про национального гения. Читаю — и впечатление такое, словно мы так и не вышли из эпохи крепостничества. Кто-то должен одаривать и содержать. Россия как поместье. Говорят, нации давно померли, а тут национальный гений. А вот Яхина с Водолазкиным тоже, может, национальные гении? А Андреевой они не понравились. Нехорошо.
Пишут и в «Литературной газете» все про критику. На той неделе Андрей Рудалёв призывал отдаться, забыть себя. Это такой он понимает любовь, хотя больше похоже на рабство. Ну, и опять эта половая риторика. К чему?
До того же много разных дядь и теть наговорили всякого про критику такого, что и не упомнишь. Но ведь и не для того было сказано. Просто опять идут потемкинские деревни.
Все у нас есть. Кстати, учредили очередную премию по критике имени Белинского. Скоро разведётся у нас титулованных критиков. Одних будут звать Виссарионами, других Белинскими. Но они не будут бороться друг с другом как Глеб и Иваныч, о чем писал некогда Мережковский в очерке об Успенском. Во-первых, им сходить не с чего. Нет ни ума, ни совести. Во-вторых, чтоб бороться — конфликт нужен, а они наросли «неистовые» в атмосфере полной бесконфликтности и тотальной стабилизации.
От редакции: Не знаю, какие шедевры подарил Елизаров соотечественникам, кроме плохой советизированной с нескрываемой брезгливостью копии «Заводного апельсина», но вопрос о крепостных писателях, надо полагать, до сих пор открытый. И по телекам их таскали — показывали читателю, чтобы в лицо знал и покупал побольше. И премий им в денежных эквивалентах выдавали — мама не горюй! Уж кто, как не Елизаров этот ваш, получал больше-то? А всё мало — всё не Эстония…
Надо полагать, в Эстонии просто всего меньше, оттого и особи жирнее кажутся. В России же и сопредельных «независимых» государствах — народу до сих пор полно, хотя реформы Ельцина-Путина и уменьшили его до количество довоенного (1940 года — 140 миллионов). И при эдаком столпотворении — ещё некоторые пытаются писать про нечто ещё более отталкивающее, чем сам этот взаимоненавидящий, вырождающийся, классово расслаивающийся социум. Вот как Елизаров, например, — про кладбищенский бизнес 90-х и первоначальное накопление капитала там. Молодчина человек! «Святые девяностые», опять же…
Не побоялся. Именно за такое и надо давать прямые отчисления из ВВП, процентные. И пожизненное содержание вдобавок. Если про живое, про гибель производства и индустриального (постсоветского) общества кризис, про городскую деградацию тех, кто не считает себя пролетариями, являясь ими, — но всё же про живую, чёрт её возьми, житуху, далёкую от могил, — за это кормить не надо крепостных писателей.
Это не такая уж шутка, Сергей — есть же писатель-неудачник, зато чиновник-молодец Сеславинский и его Агентство. Оно и кормит, причём весьма избирательно — Прилепина, Яхину, Ганиеву, Шаргунова. У него, у Сеславинского, и списочки имеются на кормление — на приглашения сих разных по всевозможным конференциям и номинациям. Там Михаил Елизаров точно есть. И ещё парочка такого же роде «гениев» гниения — «Культуре» как изданию вполне государственному и едроссовскому, полагается эти списки знать.
Д.Ч.
Сергей Морозов. Плохо Русь писателей откармливает!: 2 комментария