Лесной район, невысокие сосенки, железная дорога, панельные дома поодаль от неё. Пригородная цивилизация. В 2006-м, когда создавалась Организация марксистов, я ночевал тут, в гостях. Привёз меня туда поздним вечером Витя Шапинов (да-да, после ОМ – у него была «Боротьба», переезд в Крымнаш)… Кстати, и самый первый визит в Киев мой, весной 2004 года, был инициативой Виктора – когда сайт Коммунист.Ру был единственным, сплачивающим марксистские умы, оплотом левых сил обеих республик/стран, и потихоньку «центр тяжести», авторский коллектив, смещался в Киев.
Как пошутил тогда же Сергей Киричук, наряду с Манчуком постоянный автор колонок, – «знаешь, как расшифровывается Ком.РУ? – Коммунист Ридна Украина» Однако о том – имеется отдельное давнее повествование…
Вечером первого же дня конференции мы пришли в дом к семье, с которой Виктор практически породнился – ну, а нас, в традициях «солидарного жилья», по его ходатайству «вписали».
Помню этот дивный лесной и почему-то железистый воздух Бучи. Воздух контрастно-долгожданный после того как мы зайцами пролезли на перрон на какой-то окраинной киевской станции, ехали в душноватой, полной электричке минут сорок. Похожий воздух – в Минске, например. Дающий развернуться дыханию и воображению. Кажется, был лёгкий туман у подъезда, столь неожиданно городского в этой гармонии полутьмы и хвойных далей. Самой дальнейшей Бучи я толком и не видел…
По дороге к дому Шапинов зачем-то рассказывал мне о своей дружбе с Маратом Гельманом, которого интересовал интернационализм, вроде бы. И сей галерист поддерживал левое направление культуры, и был готов помочь финансово, чтоб появлялись определённые графити (объяснял Витя как раз у леворадикальной надписи на здешнем бетонном заборе)… Дома, хотя уже была познотища, нас встретили милейшие хозяева, жена-пышечка, хипповавший в молодости отец – на конференции виделись, — напоили чаем и уложили спать. Мне досталась «верхняя полка» детской металлической кровати – впрочем, весьма обширной и прочной.
Квартирка двухкомнатная, небольшая, классическая: комната поменьше (академических родителей) напротив двери, справа санузлы и кухня, слева от входной – гостиная, она же гостевая. Гостевая комната, она же детская, вмещала несусветную коммуну: сына милейших хозяев, спящего подо мной, кажется, и нескольких участников конференции – на детской кровати и на полу. Шапинов лёг в обнимку с умнейшей дочерью милейших родителей – он был в этой композиции безусловный счастливец. Впрочем, это о нём я уже знал…
Посреди ночи явился ещё один в нашу тесную коммуну – и улёгся тоже со своей подругой в обнимку на очень тесной, детской кроватке у окна. Настолько тесной, что несколько раз этот большой и красивый человек в тельняшке с неё падал, отведя лучшее место рыже выкрашенной возлюбленной. Я глядел на них сверху временами, когда просыпался, переворачиваясь с боку на пузо, – и немного завидовал. Кругом парные идиллии, а я один на этой «капитанской рубке».
Едва Буча Рассветная начала освещать комнату (а спал я почему-то беспокойно), мне удалось разглядеть, кто же в ночи подселился в коммуну. Это был Борис Борисов (псевдоним) – мой питерский товарищ, неплохой писатель и фанат Егора Летова, очень близко к оригиналу поющий его песни. (Сейчас он лучше танцует фламенко, чем пишет прозу и поёт те песни, наверное – и мало интересуется роком вообще, не заглянул на наш питерский концерт в 2021-м «с доставкой» даже, но время многое меняет, если его наши усилия не покоряют)
Поутру все конечно же радушно обнимались, особенно мы с БорБорисычем, завтракали в несколько смен. Кажется, мы даже сбегали за чем-то молочным в ближайший лабазик, чтоб не быть дармоедами. Я извлёк из рюкзачных запасов подарочный диск своей группы, год как уже циркулирующий по левой тусе. Шапинов, сидя на ночном ложе и слушая оный, выдал минирецензию – местами есть летовщина, ну а «Антибуржуазная» это Эксплойтед какой-то!.. Да, поутру родители, конечно, ушли на свои лекции первыми – потому мы, планирующие приехать на конференцию позже, — и общались в пустой на сей раз гостиной. В этом жилище я провёл, кажется, три ночи – но ощущение осталось, что прожил неделю, а то и больше.
Всё тут было миниатюрно, словно в гостинице. Я познал, что такое полуванная – сидячая. Позже в Киеве мне встретится такая же, в доме такого же поколения – 80-х. Мыться мы могли, конечно, только тут. Причём с утра возникала очередь из-за густой населённости. Но никто не был в тягость чете марксистов, образовавших вокруг себя этот оживлённый и идейно преемственный человечий мир, в который приходили уже подруги сыновей, парень (мужчина!) дочери.
Дочь, конечно, отдельная красота. Прежде всего – красота ума. Как она говорила годом ранее на Ильенковских чтениях в отдалённом от КПИ здании авиационного университета! Слушая её, я понимал, что тот самый густо населённый сложнейшими диаматовскими понятиями язык, на котором вещали в моём студенчестве Феликс Трофимович Михайлов и его друг-оппонент А.С.Арсеньев (задиравший самого Ильенкова по молодости – с идеалистских позиций), жив и развивается. Предметность, трансценденция, единство и борьба противоположностей. Дочь гостеприимной семьи вещала как зрелый философ, внешность имея старшекурсницы, которую очки очень красят – студентки, румянящейся в ходе изложения мысли, преисполненной женскою жизнью…
Вот такой же она и явилась нам вдруг в родной комнате – в ярких и нежных лучах дня, бьющих из окна Бучи. Как-то всё совместилось здесь – и идеологически взыскательное прослушивание нашего первого альбома, и она, развалившаяся на родной кровати, руки закинувшая за голову… Сплошной позитив и товарищество, обсуждение по делу. Причём, понятно, Шапинов хозяйски смотрел на её легко угадываемую под серой домашней майкой не утеснённую лифчиком красу, а я понимал – аргументация прекрасная. В пылу серьёзного нашего разговора о левом и не очень «Пинк Флойде» (Шапинов как раз неплохо наигрывал Wish you were here на акустической гитаре) и образцовых для нас «Рычагах» (басовая партия из Bombtrack у него хорошо выходила), она как-то даже забыла, что может подобным образом воздействовать на собеседника. Бегло оглядела природные богатства, и осталась ими довольна, с лёгкой улыбкой домашнего мимолётного стеснения – но строя мысли не потеряла…
Потом мы порознь ехали на конференцию – которую я не просто посещал, а постфактум освещал на Аглобе.ру и Форумске. Там, на другой окраине Киева, куда добраться можно только на метро, я и встретил свою будущую жену, однако это тема другого десятилетия и творческого долголетия чувств. Важно одно – она говорила на том же волшебном языке философов, который приводил ум мой в наивысшее возбуждение, то есть в революционную адекватность подлежащей преобразованию действительности. А с этим не шутят, вот так и влюбляются. И я читал ей, беременной, с милейшим мужем поодаль, — свои стихи, потом бегал за мандаринами, чтобы подкормить узретую рыжинУ – ну, в итоге пробудил в ней жену дальнейшую… В общем, вёл себя безнравственно и необъяснимо, как и подобает поэтам.
В здании НИИ, где проходила самоорганизация, учредительная конференция марксистов Украины – прохаживался с довольной улыбкой Кагарлицкий, с которым мы коллегиально перебрасывались словом-другим: «Конечно же будем поддерживать, надо поддерживать». Шапинов там зачитал свою программную статью с Ком.Ру «Несть и еллина, ни иудея» — про неактуальность деления на сталинцев и троцкистов, что вызвало небольшую дискуссию. Существенно, что часть региональных ораторов вещала на украинском языке, но понимания это не затрудняло. По итогам конференции Организация марксистов состоялась – чему аплодировал и ленинградский гость Борисов, и московский гость в лице меня.
Потом мы пели на кухне в Буче хорошо, оказывается, всем известные песни Тимура Муцураева – но БорБорисычу, угощавшему нас водочкой, они казались немного чуждыми, и он пел Летова. Тоже хорошо пел!.. «Вселенская большая любовь» (так и окрестил потом) его, в обнимку с которой он песни исполнял – была из Нижнего Новгорода панкушкой. Все мы были очень отцу семейства близкими по духу «почти-хиппи», но другой эпохи.
Назад из Бучи в Киев мы ехали с Шапиновым разок в маршрутке – весенним утром, спеша через рельсы и меж сосен к остановке. Причём эта поездка была для него как бы укором мне, столичному мажору. Вот, мол, смотри на настоящий пролетариат, на его ежедневные пути ради заработков на пропитание в гривнах. Шапинов родом из Мытищ, примерно такой же, но менее зелёной «Бучи» ближайшего Подмосковья, а теперь – части Москвы. Маршрутка провозила по частному сектору и вползала в хрущобно-кирпичный Киев с той неспешностью, что позволяет рассматривать и попутчиков, и дома. И Шапинов высаживал меня где-то в районе банкообразных небоскрёбов близ Крещатика, и я брёл, пропитавшись трудовым потом маршрутки – своими извилистыми и холмистыми дорогами познания Города…
Потом все разъехались по домам из гостеприимной Бучи, унося чувство братства, коммуны, перспектив развития и объединения марксистских организаций…
Конечно, спустя без малого 16 лет (дело было в апреле), сознавать, что в этом городке свирепствовал террор, насилие – мне не просто тяжело и невообразимо. Я ведь понимаю, что и это – есть развитие всего лишь дремавших тогда идей, а никакой не геополитической необходимости. Тогда, в 2006-м бандеровщина и вообще всякий патриотизм в наших кругах – выглядели персоной нон-грата. Помню, лишь разок в коридоре того самого авиационного университета на Борщаговке, от пожилого анархиста прозвучало «цэ наши херои» относительно Махно и Бандеры. Но он, серенько-джинсовый, был в таком меньшинстве среди ильенковцев, некоторые из которых были в преподавательской, то есть авиационной синей форме при погонах, символизировавшей некий советский иммунитет, что разговор (бурная дискуссия после одной из секций Ильенковских чтений) тотчас ушёл в другое русло, словно от неприятного запаха – побыстрее и подальше.
Нет, создававшаяся тогда Организация марксистов – не дожила до Евромайдана, распалась в силу внутренних дрязг, амбиций и бюрократизации, а её остаток, «Боротьба» тоже оказалась не готова к революционной ситуации. Всех моих товарищей сурово проверила на марксистские знания политическая действительность 2014-го года – и мало кто этот экзамен выдержал и в прямом столкновении с правыми, и в анализе собственных организационных ошибок. Левые, марксисты были не только внутренними украинскими законами загнаны в подполье и кружки (на самый ранний этап — куда ниже уровня 2006-го), но и «внешним» поведением некоторых персонажей, пошедших служить заграничным империалистам. И не так важно – было это выступление в Европарламенте с клеветой на правый уклон (в русский патриотизм) участников Антимайдана в Одессе, или служба российскому империализму на его внешнеполитических рубежах в качестве журналиста. Дезорганизованные марксисты ушли «в розницу», теряя связи и убеждения, и оставляя правящим как в Москве, так и в Киеве буржуям решать вопросы декоммунизации уже посредством армий, — и по итогам действий этих «решал» просто примыкать к «антифашизму» сильного соседа…
Представить себе военную технику в этой туманно-хрупкой, рукотворно-лесной местности – не могу. Хотя, по рассказам местных жителей, поначалу там не столько мародёрствовали, насиловали и жгли, сколько бросали технику – целый БТР стоял пустым, из него жители Бучи спокойно извлекли парочку сухих пайков, не нанося никакого вреда самой технике (вряд ли это сравнимо с мародёрством, но такое мелкое юмористическое воровство имело место)…
По законам дешёвого жанра, требовалось вписать знакомых мне, прекрасных и умных людей, профессуру и философов – в ужасную статистику. Но факты, слава богу, упрямая вещь – они долго терпели обстрелы (взрывов и выстрелов очень пугалась пышечка-мама) и разрушения, но потом всё же оттуда эвакуировались, все живы и все вдалеке от опасности – Умнейшая дочь вообще в Германии. Вот только жива ли та их гостеприимная квартира с «сидячей» ванной, где мы всей коммуной пели песни Летова, Муцураева, слушали Эшелон, играли струнно так теперь жестоко звучащую песню RATM Bombtrack?..
Дмитрий Чёрный
На фото сверху — Киев, Подол, Контрактовая площадь, драка левых и правых у сцены на концерте, завершающем всесоюзный марш «Антикапитализм-2005», проходивший и в Москве, и в других городах СССР
Материалы по теме:
Буча 2006-го и 2022-го: надежды, коммуны… руины: 2 комментария