В силу жизненных обстоятельств (ещё в таких случаях говорят — волею благосклонной судьбы) — давно, а вообще-то с самого рождения, с детства в Абрамцеве, знаком с семьёй Купреяновых. Яков Николаевич Купреянов, советский скульптор — друг семьи, друг мамы, сын его Павел — мой товарищ и ровесник практически, дочка Татьяна помладше. Так и шли мы всё время рядом, и не только по тропинкам абрамцевского леса…
И вот уже Таня, скромная девочка-подросток, какой я её помню на даче у Купреяновых в 1992-м, когда не поступил на Геофак МГУ и отсиживался в Ашукино, — сама становится художницей, рисует плакаты, проводит выставки. Картины её, в основном городские пейзажи, тяготеющие к постимпрессионистскому минимализму, украшают дом, участвуют в московских конкурсах. А Паша, тоже поувлекавшийся политикой в комсомольском возрасте (только у меня это не проходит), занялся попутно собиранием истории своей фамилии, семьи и всех её «притоков», ответвлений. Там — богатство, восходящее к роду Лермонтовых, а так же отцов русского футуризма — Каган-Шабшай и пр. Но я туда не углубляюсь, не ворую Пашин хлеб…
Мне как стихийному искусствоведу красного направления, конечно, интереснее именно всё то, что с Николаем Купреяновым, советским плакатистом, связано. Мы даже создали сайт Купреянов.ру — однако в отсутствие ответственного за ведение его, сайт мы утратили (домен) пару лет спустя. Жаль, там было много интересных материалов. В частности, всё, что было связано с музеем-квартирой Николая Купреянова в Малом Знаменском переулке. Как специально — это задворки Пушкинского (Цветаевского) музея изобразительных искусств. Хорошо, что фотографии у меня остались.
Да-да, на доме в советские годы имелась мемориальная доска. Вот Яков Николаевич Купреянов у родного подъезда — у дома, в котором вырос, там же отец и работал, там же хранились его работы, — а доску уже сняли, и дом будут сносить. Сносил дом и строил на его месте апартаменты для новых господ, для новой элиты Каха Бендукидзе. Да-да, это повелось ещё с лужковских времён — вершители судеб архитектурных в Москве обязательно олигархи далёкого происхождения. То Каха Бендукидзе, то Год Нисанов…
Грузинский министр и олигарх Бендукидзе был изобретательным подлецом. Узнав, что квартира Купреяновых имела статус государственного (!) музея, он понял, что тут просто тихо выселить не удастся — что-то музейное, как минимум возможность выставлять коллекцию, пообещал мэрии, что-то — самим Купреяновым… В общем, проявил хитрость в данном случае — довольно заурядную, рейдерскую. Разделял и властвовал: зная, что между двумя сыновьями Якова Николаевича вражда (точнее, это вражда была старшего сына, Николая с самим дядей Яшей, изнурительная и духовно разрушительная, которая довела в конце концов до онкологического заболевания у прославленного скульптора). Выплачивал банк Бендукидзе «зарплату» одному сыну — как бы числя его работником банка, только чтоб никаких претензий на площади в этом доме не выдвигала семья. А где раздоры — там всегда поражение. Дом снесли, в новом и намёка на прежний музей не планировалось — дорогое удовольствие слишком, новая, капиталистическая элита уже заселилась.
Вот как дом выглядел в 1920-х. Башни здания Минобороны позади ещё нет — она вырастет в 1930-х.
Яков Николаевич словно смотрит оттуда, от своей линии фронта — в будущее, где уже будут ковровые сносы общественного, не только культурного, но теперь и спортивного достояния… Стрелка вниз — точно указывает направление общественного «развития» — социального регресса.
Вот как в нулевых годах готовили дом с музеем Николая Купреянова к сносу. Слева — колонна Пушкинского музея. Нам ли привыкать теперь к такому вандализму? Целый спорткомплекс «Олимпийский» у москвичей украл Год Нисанов — несомненно вдохновляясь примером Бандюкидзе.
И вот что вместо дома с квартирой Купреяновых «реконструировал» тут Каха Бендукидзе. Интересно, кто в мэрии Лужкова нажился на такой «реконструкции», но продаже земли грузинскому капиталисту?.. Думаете, срок давности у таких преступлений имеется? Депутат Мосгордумы прошлых созывов (сперва СПС — потом, по команде Лужкова, — «Единая Россия») Москвин-Тарханов там засветился, кажется. Что-то очень он рьяно прикрывал Николая, старшего сына Якова Николаевича — рассказывал о каких-то «переносных» экспозициях, созданных благодаря его стараниям и при поддержке мэрии…
Понятно, что квартиры в этом доме каким-то там Купреяновым — причём обеим враждующим ветвям-сыновьям, — ждать не приходилось. С ворами-банкирами нельзя договариваться — обязательно проиграете. Но отчего бы сейчас — когда и банкир Каха Бандюкидзе помер, и о музее все забыли, — не повесить на место прежнего подъезда мемориальную доску? Ведь это слава столицы, слава Советской эпохи — мировая слава… Но у нас бандюки и их «крыша» в мэрии решают, кому славиться — кому ставить памятники. Те, кто, как Солженицын, призывали бомбить СССР в США — стоят памятниками, красуются. А те, кто кропотливо создавал новую, Советскую культуру — забыты…
Малый Знаменский сегодня выглядит так.
Как видите, места на данной надёжно защищающей буржуев от внешнего мира стене — предостаточно, мемориальная доска (новая, если старую городские властители не сохранили) справа или слева от «ворот» смотрелась бы логично.
Но до таких ли мелочей нынче Департаменту культуры правительства Москвы? Нет, свои (наши!) бюджетные средства сей департамент лучше потратит на содержание всего персонала Музея «истории» Гулага в период непосещаемости из-за пандемии. Вы, кстати, не в курсе — сколько там и до пандемии бывало посетителей в неделю?
Это абсолютно мёртвый дом, который городу ни копейки не приносит — существует только за счёт наших с вами средств бюджета Москвы. И вот, нас не спрашивая, за наш же счёт тут в основном иностранным туристам (лоббисты включили музей в автобусный турмаршрут по Москве) рассказывают об «ужасах» советского времени, о том, как страдал Солженицын в «сталинских» лагерях за то, что по законам военного времени вообще требовало расстрела. Но в музее нет ни одного подлинника! Разве что — ватник Солженицына (которых у него была целая коллекция, он обычно в них наряжался чтобы принять высоких иностранных гостей или готовясь к аресту). Только ксерокопии, вот чем может порадовать этот громадный музей. В целом, как заметили очередные посетители — это тематический парк аттракционов. Только тут это не развлекательные, а устрашительные аттракционы. Но посмотрите, сколько эта сомнительная потеха занимает места в центре Москвы. По иронии судьбы или по злой иронии либералов ещё лужковского призыва из Департамента культуры, Музей «Истории» Гулага — разместили в том же самом 1-м Самотёчном переулке, где стоит Типография НКВД-КГБ и «Жургаз» — дом журналистов и газетчиков, в котором имел самую большую квартиру Николай Кольцов, главред «Огонька» — тоже «жертва сталинских репрессий», вообще-то объективно уличённая в шпионаже и передаче стратегически важных данных французским агентам.
Это очень дорого отремонтированное за счёт города меднобокое здание стоит месяцами напролёт пустым. При этом зарплату (немалую по московским меркам, а уж по федеральным и подавно) получают во главе с благозвучно-фамильным по нынешним временам Романовым все, кто в штате. В «Музее ужасов сталинизма», который содержим мы с вами — посредством либерально-когтистых лапчонок деятелей Департамента культуры Москвы, — работает кафешечка. Интересно, есть там в меню «суп с человечиной», воспетый Евтушенко? Он очень любил эту тему, на ней и вырос.
Четырёхэтажное здание, куда переехал помещавшийся в подвальчике на Петровке музей и с тех пор ничем не обогатился! Ни одного подлинника (если не считать книгу «На островах Гулага» Евгении Фёдоровой с моим предисловием) — пространство практически пустует, но вы не понимаете, что это НУЖНАЯ мэрии Собянина и тем кто повыше и пофедеральнее пустота. Это идеологически ценная, священная территория. Тут даже на заборе у помойки ничего не пишут! Системные либералы следят за своими святынями.
Но как вы полагаете, что было бы для москвичей ценнее — содержать тут пустоту или разместить здесь Музей Купреянова или вообще Музей плакатистов Революции — постоянную экспозицию, художественная ценность которой признана во всём мире? Но пока Департамент культуры Москвы содержит дармоедов-либералов и ещё рекламирует данный «музей» на стенах окрестных домов и в аудио-формате внутри трамваев (остановка дополнительно называется не «Типография НКВД», а «1-й Самотёчный переулок, Музей истории Гулага» — это говорит немного напуганный названием диктор, — лоббисты-либералы и тут поработали) — графика Николая Купреянова остаётся бездомной. Революция нынче не в моде…
Там, где плевать хотел на советское Собянин и его Департамент культуры — работают, однако, энциклопедисты-подвижники. В Библиотеке Ленина они устроили выставку работ трёх поколений Купреяновых, о которой я своевременно писал, и некоторые фото с которой у меня хранятся, потому имею возможность вам показать, чем можно было бы заполнить надуманный и недокументальный «музей ужасов» в 1-м Самотёчном.
Это легендарный актёр кино Владимир Зельдин (ныне покойный, увы) заглянул в Библиотеку Ленина — на выставку плакатов Николая и Тани Купреяновой. Знаете, почему?
Потому что нынче художники, чтоб прокормить семью, должны работать гримёрами — и вот не только в театре «Модерн», но и в театре Советской Армии, который Зельдин возглавлял чуть ли не до самой своей смерти, Таня гримировала его. По случаю, Зельдин и с афишами своих премьер встретился, фотография получилась выразительной…
А вот Таня Купреянова с Владимиром Зельдиным у зеркала, любуется своим гримом перед спектаклем…
Впрочем, ту выставку трёх поколений Купреяновых (которая жила на собственном сайте, пока он не был утрачен) я опубликую отдельно вместе со сканами статьи Николая Купреянова в журнале ЛЭФ 1925 года (в других источниках, равно как и в Сети в виде текста её нет). Чтобы не смешивать темы и поберечь подлинники с вашим вниманием вместе.
Дмитрий Чёрный, ведущий РАДРЕАЛа.su